Развитие познавательной потребности: 7 ошибок родителей и школы

Развитие ребенка — это сложный и многогранный процесс, в основе которого лежит познавательная потребность — врожденное стремление к изучению мира, получению новых знаний и освоению навыков. Однако, как отмечают многие психологи, это естественное любопытство со временем может угасать. Почему это происходит и что именно родители и образовательная система делают для “уничтожения” этой важнейшей потребности?
В этой статье мы подробно рассмотрим ключевые факторы, влияющие на развитие познавательной потребности у детей, опираясь на глубокие исследования и наблюдения известного психолога-педагога Виктории Соломоновны Юркевич. Её работы, в частности, книга “Одаренный ребенок: иллюзии и реальность“, проливают свет на распространенные ошибки и предлагают практические решения, которые помогут сохранить и развить в ребенке любовь к познанию.

Содержание

Подкаст к статье: Как сохранить познавательную потребность ребенка

Чтобы глубже погрузиться в тему и услышать дополнительные рассуждения, вы можете прослушать подкаст, посвященный вопросам сохранения и развития познавательной потребности:

Основные причины уничтожения познавательной потребности

Недостаток любви

В первые годы жизни ребёнку нужна огромная любовь. Чем больше, тем лучше. Его надо брать на руки столько, сколько есть времени у мамы, целовать и гладить столько, сколько, опять-таки, есть на это сил и времени. Но почему-то у нас иногда считается, что часто брать на руки маленького ребёнка — это его баловать, постоянно показывать ему свою любовь — опять-таки баловать. А вот японские мамы твёрдо знают: чем больше любви достаётся ребёнку в этом возрасте, тем лучше. Они постоянно носят детей в специальных рюкзачках то на спине, то на груди.

Мама должна проявлять полную, ничем не ограниченную любовь к своему ребёнку буквально с первых часов жизни. И это не преувеличение. Выяснено, что дети, которых приносят матери не сразу после рождения, а через 36 или даже 48 часов, чаще болеют неврозами, чем дети, которых принесли матери в первые часы жизни. По мнению некоторых специалистов, вероятность соматических (физических) заболеваний, например, аллергии, тоже увеличивается, если ребёнка не сразу приносят матери.

Надо с самого начала сказать: ребёнок, которому не хватает любви, имеет не так много шансов вырасти полноценным, нормальным, а значит, одарённым. Причём любовь нужна не просто в душе матери. Она должна выражаться реально — в прикосновении, в ласковых словах, в самом присутствии матери рядом с ребёнком. При этом ребёнку нужна мать не только в те моменты, когда ему плохо. Но позднее к этому серьёзному обстоятельству присоединяются и другие факторы.

Сломанная игрушка

Ребёнка довольно рано начинают наказывать за сломанную игрушку: сначала журить, потом ругать, потом наказывать и грозить полным отлучением от всяких игр. Это своего рода родительское преступление.

До 6 лет категорически нельзя ругать за сломанные игрушки. Наоборот, надо посочувствовать, а то и подбодрить, если он расстроен.

Всё дело в том, что ребёнок познаёт мир в действии: любую вещь он пробует разобрать, хотя бы потрясти, подёргать. Это не просто нормально, это крайне необходимо. Просто любоваться игрушкой ребёнок не может и ни в коем случае не должен — он должен играть с ней как можно более активно. Многие цивилизованные родители уже поняли: если ребёнок сломал игрушку, то виновата либо промышленность, выпускающая игрушки для детей, либо сами родители, выбравшие ребёнку неподходящую для его возраста игрушку. И никогда в этом не виноват ребёнок.

“Рваное” внимание

Помимо названных, есть ещё немало способов, с помощью которых родители достаточно воюют с щедрой природой и побеждают её. Прежде всего, следует отметить “разорванное” или “рваное” внимание, формирующееся у детей с помощью родителей очень рано. “Разорванное” внимание — это неумение ребёнка сосредоточиваться. Оно связано с особенностями занятий ребёнка со взрослым. Во многих случаях, занимаясь с ребёнком, взрослый отвлекается слишком часто и по разным поводам: ответить на звонок по телефону, поставить чайник, перелистать иллюстрированный журнал и прочее. Ребёнок привыкает к тому, что внимание постоянно переключается, как бы превращается в лоскутное одеяло. С таким вниманием ребёнок потом идёт в школу и испытывает серьёзные трудности в обучении.

Климат в семье и роль родителей

“Учиться — долг ребенка”

Вышеперечисленных факторов было бы достаточно, чтобы уничтожить познавательную потребность в самом зародыше, однако у родителей “припасены” ещё более действенные, стратегически важные средства. Важнейшее из них — это, конечно, климат в семье. Все знают, что одарённые дети, как правило, вырастают в семьях, безусловно, интеллигентных, скорее, даже в семьях интеллектуалов. И дело здесь не в особых генах: у всех здоровых детей генов вполне достаточно на вполне яркие способности. Дело именно в атмосфере семьи, в системе её основных ценностей. Мы все живём трудно, у всех на уме одно — как прожить. Однако и в этих условиях для одних семей именно потребительские интересы стали главными, а в других семьях у родителей были, есть и будут при любой политической и экономической погоде духовные запросы.

Эксперимент с зеркалом Гезелла

Чтобы лучше понять влияние семейного климата, был проведён интересный эксперимент с детьми восьми-девяти лет и их мамами. В большой комнате, наполненной игрушками, книгами, альбомами и даже детским компьютером, мам с детьми просили подождать около сорока минут. В комнате было установлено так называемое зеркало Гезелла: с одной стороны оно выглядело как обычное зеркало, но с обратной — было прозрачным, позволяя экспериментаторам наблюдать за происходящим. Участникам специально разрешили вести себя свободно и заниматься тем, что нравится, подчеркнув, что дверь в соседнюю комнату к экспериментатору всегда открыта.

В ходе эксперимента проявились четыре основные стратегии поведения мам:

Первая стратегия — прямое воспитательное воздействие: Мама начинала активно руководить ребёнком: “Давай посмотрим этот альбом, давай поиграем в эту игру” и так далее.
Вторая стратегия — “переложение ответственности”: Мама, видя много непонятного в комнате, звала экспериментатора, чтобы он объяснил, как и во что им играть. Эти мамы часто считают, что воспитывать ребёнка должны специально обученные люди и с охотой отдают детей в развивающие группы.
Третья стратегия — саморазвитие: Мама, оглядевшись, вдруг замечала книгу или игрушку, которая давно её интересовала, и сама погружалась в познавательную деятельность, предоставляя ребёнку возможность самостоятельно найти занятие.
Четвертая стратегия — пассивное ожидание: Мама просто ждала начала эксперимента, призывая к тому же ребёнка. Некоторые даже одёргивали детей, если те пытались чем-нибудь заняться (“сломаешь, порвёшь”), несмотря на разрешение экспериментатора вести себя свободно.

Результаты эксперимента оказались весьма показательными. Наименее благоприятной для развития способностей стала четвёртая стратегия: у этих мам чаще встречались недостаточно развитые дети со слабо выраженной системой интересов, где преобладали потребительские запросы (кукла Барби, жвачка с картинкой).

Удивительным для многих, но неожиданным для психологов оказался факт: наиболее продвинутые и развитые дети были у мам с третьей стратегией. У этих мам дети жили в атмосфере ярких познавательных интересов самих родителей. Это оказалось гораздо более весомым, чем любые прямые воспитательные меры. Вероятность, что ребёнок полюбит чтение, если этого не любит мать, невысока. А вот возможность того, что для ребёнка любимым развлечением станет телевизор, если в семье именно он — главный досуг, почти стопроцентная.

Следует отметить, что развивающие группы — это, несомненно, хорошее дело, но они являются лишь дополнением к семейному воспитанию, а не его заменой.

Психологический климат и система ценностей

Сам по себе климат в семье часто является отражением более глобальной системы, окружающей ребёнка, — своего рода семейной педагогической системы. Самую частую в наших семьях систему можно обозначить как репрессивно-анархическую. Ребёнку по такой педагогике запрещается чуть ли не всё, но при этом фактически, в реальности, почти ничего не запрещается. Никаких чётких правил нет, всё зависит от настроения мамы или папы.

Примеры такой непоследовательности повсюду:

Ребёнку обычно нельзя забираться на подоконник, но если папа спешит на работу, мама сама поставит его туда: “Помаши папе ручкой”.
В интеллигентных семьях детям запрещают играть взрослым телефоном, но если у ребёнка температура, мама может снять запрет, чтобы “развеселить”. Это учит ребёнка манипулировать.
Запрет на игру с кастрюлями часто непостоянен: сегодня кричат “Это тебе не игрушки!”, завтра не обращают внимания.
Воспитание воли, когда нужно добиваться, чтобы ребёнок сам убирал игрушки, зависит от настроения родителей: то мама требует порядка, то пришла в хорошем настроении, принесла торт: “Иди, сыночек, попробуй, я сама уберу”.

В конечном счёте, в таком мире, где отсутствует определённость, где за любое действие могут наказать, а могут и не наказать — как повезёт, разрушается детская психика, начиная именно с познавательной потребности. Возникает личность, рассчитывающая на “авось”, на “как-нибудь”, на кривую, которая куда-нибудь да вывезет.

Школа и её “завершающий удар”

Все вышеперечисленные родительские меры, конечно, достаточно успешно снижают познавательную потребность, приводя к её заметной деформации. Однако есть ещё одно средство уже глобального характера — именно с его помощью родители в коалиции с учителями добивают познавательную потребность, после чего учение воспринимается ребёнком уже только как насилие.

Радость учения против долга

Прежде чем рассказать об этом “завершающем ударе”, следует напомнить о главном условии развития способностей. Необходимо, чтобы ребёнок получал радость, удовольствие от самого процесса интеллектуальной деятельности. Если этого нет и ребёнок выполняет умственную деятельность по любым другим мотивам — например, из послушания, из желания получить награду (ту же пятёрку), из страха наказания, — то знания ребёнок таким путём, конечно, получит, но к способностям это не будет иметь ни малейшего отношения.

И вот ребёнок идёт в школу. В общем-то, с охотой. Хотя часто и с некоторым страхом — ведь его уже основательно напугали: ты невнимательный, ты неусидчивый — учительница будет тебя ругать и т. д. Но вот отшумел праздник первого звонка, начались школьные будни. И ребёнок начинает постигать нехитрую школьную заповедь: учение — это его долг. Ничего более ужасного для познавательной потребности (и без того уже хилой) невозможно придумать.

Ребёнку ежедневно, дома и в школе, родителями и учителями, вбивается в голову, что учение — не радость, не удовольствие, а только исполнение обязанностей. В этом, прежде всего, глубоко убеждены родители. Вот характерная оценка. У ребёнка поначалу не ладится в школе — ведь большинство детей к школе не готовы — то писать трудно, то высидеть целый урок невозможно, то отвечать перед классом страшно.

Вместо того чтобы помочь ребёнку, его начинают… стыдить, а то и наказывать. “Мы для тебя ничего не жалеем, — укоряют родители, — а ты нас позоришь”. Ребёнок, ещё не расставшийся с мыслью о своей свободе, заявляет: “Не хочу идти в школу”. И он в чём-то прав: ведь от школы он всё-таки наивно ждал чего-то хорошего. А родители ему на это с полным сознанием своей правоты заявляют: “Мало ли чего ты не хочешь. Мы, может, на работу не всегда хотим ходить, но это — наш долг, а твой долг — ходить в школу”.

“В ту же дуду дудят” и учителя: “Ваш долг — учиться. Вы обязаны учиться, обязаны получать знания”. Познавательная способность, хотя и дана ребёнку от природы, уже в таком неустойчивом состоянии, что ребёнка ничего не стоит убедить в том, что учение — тяжёлая и неприятная обязанность. А ещё и сами учителя искренне уверены в этом. Да и родители не подозревают, что интеллектуальная деятельность может и должна быть одной из самых ярких радостей в жизни. И всё.

Не будет преувеличением сказать, что с началом школьного обучения процесс развития способностей для многих детей фактически заканчивается. Дети получают знания, в каком-то смысле становятся более зрелыми, но способнее не становятся. Вот почему с каждым годом им труднее и труднее учиться, вот почему всё больше времени у них уходит на домашние задания, вот почему всё увеличивается нелюбовь к школе.

Надо сказать, что мысль о том, что учение не радость, а только долг, тягота, тяжёлый, безрадостный труд, идёт из глубины веков. Отсюда и известная пословица: “Корень учения горек, зато плоды его сладки”. Однако истина в том, что если горек корень учения, то и плодов сладких никогда не будет.

Конечно, познавательная потребность, как всякая подлинная потребность, не может быть полностью уничтожена. И она, конечно, остаётся, но в каком виде! Для одних детей вся познавательная потребность сосредоточивается в “видике” и коллекционировании картинок от жвачек. Для других это чтение детективов и решение кроссвордов. Для третьих — интерес к чужой жизни (а значит, сплетни, интриги, скандалы). Всё это — эрзац-потребности.

При этом и те, и другие, и третьи убеждены, что настоящая познавательная деятельность — серьёзное чтение, наука, вообще любая сложная умственная деятельность — это тяжёлый, мучительный труд и никогда не удовольствие. Они этим занимаются, но только если заставляют. Как-то после одной из моих лекций на эти темы ко мне подошла учительница и с искренним недоумением спросила: “Да разве должно быть учение радостью? Это же невозможно. А как же учить детей труду?”

Конечно, жизнь — не развлекательная прогулка, и ребёнок должен быть готов к трудной и не всегда приятной деятельности. Всё это так. Более того, я считаю, что чувство долга необходимо воспитывать у ребёнка как можно раньше, буквально сразу после того, как он начал ходить. И никого при этом не касается, испытывает ли он удовольствие от этого или нет. Скорее всего, нет. И не надо. Но умственная деятельность — дело другое. От того, как ребёнок к ней относится, непосредственно, напрямую зависит развитие способностей. Именно поэтому, пока не окрепла в ребёнке любовь к сложной умственной деятельности, пока такая деятельность не стала его потребностью, нужно, чтобы учение было для него радостью. К сожалению, другого выхода нет, если мы хотим, чтобы дети получали не только знания, но чтобы ещё и развивались как личности.

Отметочная психология

Школа имеет ещё немало средств, чтобы окончательно расправиться с желанием учиться. Средства эти известны. Одно из самых мощных — наша отметочная система. Познавательная потребность — это бескорыстная любовь к самому процессу умственной деятельности. Отметочная система меняет стимулы. Ребёнок учится уже ради (и часто только для) отметки. Как говорят психологи, отметка переводит мотивацию из внутренней во внешнюю.

Наверное, многие слышали об этом, но всё же в большинстве случаев учителя считают, что вред отметок сильно преувеличен. Может быть, их убедит эксперимент, который как-то проводился несколько лет назад в одном из вторых классов обычной средней школы.

Психолог пришёл в класс к детям и предложил им рисовать. Можно было на выбор взять для рисования либо карандаши, либо фломастеры. Естественно, практически все ребятишки выбрали фломастеры, тем более что у меня они были яркими, нарядными. В следующий раз он опять предложил ребятам порисовать на выбор фломастерами или карандашами, но при этом объявил, что тем, кто выберет фломастер, будет ещё и награда — календарики или конфеты. Дети были приятно удивлены, и, конечно, на этот раз с ещё большим энтузиазмом выбрали фломастеры.

Так продолжалось несколько раз: дети выбирали фломастеры и получали за это награду. Но однажды детям сказали, что они снова могут выбирать, чем им рисовать — фломастерами или карандашами. “А что нам будет за фломастеры?” — спросили дети. “Ничего, — огорчил их психолог. — Кончились и календарики, и конфеты. Вы будете работать просто так”. — “У-ууу”, — сказали дети и… разобрали карандаши. Фломастеры, нарядные и удобные для рисования, привлекали детей сами по себе, но только до тех пор, пока не была введена награда.

А потом фломастеры стали интересны уже не сами по себе, а как средство получить эту награду. То же происходит и при отметочном обучении: читать и решать задачи, в принципе, интересно некоторым детям и само по себе (тем, у кого ещё жива познавательная потребность), но как только вводится кнут и пряник отметки, то азарт переключается именно на отметку. Именно поэтому в младших классах не должно быть никаких отметок. Потом они, конечно, могут быть, но в виде, скажем, зачётной системы. А в школе до сих пор существует “накопление отметок”, требование получить по предмету определённое количество отметок, из которых выводится супербалл — оценка за четверть или за год. Нашли что копить!

В качестве дополнительного средства производства заурядностей подходят вызовы к доске помимо желания, а точнее, против желания ребёнка. Причём (как утверждают многие специалисты по дидактике) проверка домашних заданий путём вызова к доске не только вредна в собственно личном плане для ребёнка, не только усиливает его нелюбовь к школе, но абсолютно бесполезна, а иногда и вредна как часть учебного процесса. Это — архаический и крайне непродуктивный способ проверки. Другое дело, если ребёнок перед классом делает какое-то сообщение, вызвался решить новую задачу.

А как вредны для развития познавательной потребности многие открытые уроки!

Учитель выбрал для открытого урока очень выигрышную, по его мнению, тему — о Пушкине. Чего только не было на уроке: и пластинки, и картинки, только что в пляс не пустился он перед детьми. Детей развлекали на уроке, но к настоящему обучению это не имело ни малейшего отношения.

Более того, такое сведение интереса к знаниям до уровня развлечения мешает развитию подлинной познавательной потребности, приучая к удовольствию от пассивного восприятия, а не к радости активной познавательной деятельности. Нынешняя школа в том её виде, в каком она для многих ребят существует, направлена против познавательной потребности, а значит, и против развития способностей. А ещё и само общество, несмотря на постоянные разговоры о необходимости растить творческих и самостоятельно мыслящих людей, поддерживает и поощряет отнюдь не интеллектуалов. Во всяком случае, если судить по условиям жизни.

После всего сказанного остаётся удивляться не тому, что большинство детей неспособны к учению, а тому, что всё же какая-то часть детей умудряется развивать свои способности. О таких случаях и говорит известная поговорка: “Гони природу в дверь, она проникнет через окно”.

Мальчик не любит школу, считает учение неприятной и надоевшей обязанностью, однако дома с увлечением конструирует — и этого достаточно, чтобы всё же развивались способности. Другой мальчишка играет в шахматы, часами сидит за компьютером — и это работает на способности, потому что делается с радостью, с увлечением. Девочка взахлёб читает, собрала собственную библиотеку любимых поэтов. И этого хватает, чтобы способности пусть в усечённом виде, но развивались. Другая девочка моделирует одежду — и это неплохо для развития.

Хорошо, что у многих детей есть интересы помимо школы. Но не все они — развивающие, познавательные. Больше тех, кто всю познавательную потребность свёл до развлечения (таким развлечением бывает и чтение, во многих случаях практически никак не развивающее человека). И как не бывает одарённых детей без яркой познавательной потребности, точно так же не может быть способных детей с такой выродившейся потребностью в познании.

Но можно ли что-нибудь сделать, если познавательная потребность ребёнка деформирована, можно ли её как-то реанимировать? Можно ли вернуть ребёнка на путь развития способностей, проявления какой-то его собственной одарённости? Можно, хотя в большинстве случаев неимоверно трудно и требует от родителей, от учителя огромного терпения, педагогической выдумки, привлечения к делу самого дефицитного воспитательского качества — интуиции.

Как развивать способности: возвращая радость познания

Поощрять активность ребенка

Итак, как же вернуть ребёнку естественное стремление к познанию, если оно уже деформировано? Первое и главное — поощрять активность ребёнка. Бельгийский учёный Нюттен провёл занимательный эксперимент: в комнате было два автомата — А и Б. Автомат А был блестящий и с разноцветными лампочками, а автомат Б — значительно проще, но в нём ручки можно было двигать, самостоятельно включая и выключая лампочки.

Пятилетние дети, участвовавшие в эксперименте, сначала, конечно, обращали внимание на нарядный автомат А. Но поиграв с ним, они обнаруживали автомат Б, и он-то оказывался для них самым интересным. Дети двигали ручки, включали и выключали лампочки — словом, исследовали. Опыт всячески видоизменялся, но вывод каждый раз оказывался неизменным: самому нарядному, яркому объекту малыши предпочитают такой, с которым можно активно действовать.

Сейчас учёные уже не сомневаются: познавательная потребность характеризуется прежде всего активностью.

Научить любить чтение

Чтение — это фундамент развития, но важно различать техническое чтение (“голый” навык) и содержательное, когда ребёнок ухватывает смысл. Первый этап удовольствия не приносит, и если на нём “застрять”, любовь к чтению становится проблематичной.

Готовых рецептов, как научить любить чтение, видимо, нет. Но есть несколько условий, чего ни в коем случае нельзя делать, если ваш ребёнок читать уже научился, но сам ещё не хочет и по-настоящему (для себя, для удовольствия) не может:

Чтение должно с самого начала соединяться только с чувством удовольствия. Никаких даже мыслей о репрессиях.
Ни в коем случае не заставлять и не уговаривать — “ах, прочитай ещё хоть одну строчку”. Придумывайте любые манёвры, любые игры, но ребёнок должен сам захотеть читать.
Радуйтесь каждому прочитанному слову ребёнка, понимая, что это действительно его маленькая победа.
Не привлекайте его внимание к ошибкам в чтении, постарайтесь их поправлять самым незаметным образом, а если можно обойтись без этого, то и вовсе не поправляйте.
Берите для первого чтения только подходящие книжки — яркие, с крупными буквами, где много картинок и, самое главное, яркий сюжет, за которым интересно следить.

Психологические манёвры: возвращая радость чтения

Вот несколько проверенных методов, которые помогут привить любовь к чтению:

Метод Кассиля: Подходит для ребёнка, который читает достаточно свободно, но не любит. Родитель читает интереснейший текст с ярким сюжетом, вдруг останавливаясь на самом интересном месте. Затем у “отца (матери, у всех домашних) категорически перестаёт хватать времени на чтение ребёнку”. Ребёнок, желая узнать продолжение, сам берётся за книгу. Домашние тут же расхваливают его за это желание, и читают с ним вместе — “строчку ты, две строчки я”. Так навык переходит в содержательный.
Метод Искры Даунис (детского психолога): Ребёнок однажды просыпается и находит под подушкой письмо от Карлсона, где тот в двух крупных строчках сообщает, что его любит и хочет дружить, а подарок для него находится там-то. Подарок находится, ребёнок радуется. На следующее утро — ещё письмо, где уже про подарок ни слова, а говорится, что Карлсон хотел оставить билеты в цирк, но видел, как ребёнок дёргал кошку за хвост, и потому билеты откладываются. С каждым днём письма длиннее, а читаются быстрее. Навык становится содержательным, а у ребёнка с чтением связывается чувство удовольствия и радости.
Метод еврейского народа: Ребёнку разрешают читать только тогда, когда он хорошо себя ведёт, и в награду не только дают возможность прочитать несколько строчек, но даже пекут специальное печенье в виде книжечки, которое ребёнок получает в ознаменование радостного момента. Чтение — это радость и праздник. Если ребёнок плохо себя ведёт, книгу читать нельзя.
Метод неграмотной татарской женщины: Самая, пожалуй, показательная история. Мать, не имевшая образования, но обладающая фантастической интуицией, никогда не ругала сына за чтение с ошибками, наоборот, защищала его “аппетит к чтению”. А потом каждый день просила сына помочь ей, читая вслух, пока она чистит картошку, чтобы “ручки меньше болели”. Мальчик с охотой соглашался. Видя слёзы матери, он обещал стать учёным. Так, три раза в день, чтение стало для него не обязанностью, а актом любви и помощи, что и привело его к выдающимся успехам в математике (сейчас работает в Принстоне). Эта история подчеркивает: умственная деятельность должна быть связана с радостью, а не с долгом.

Выводы-предложения, или “сухой остаток”

Нельзя хотя бы до школьного возраста (а лучше до 10 лет) делать интеллектуальную деятельность только предметом долга. Школа, особенно начальная, — это чаще всего обязанность, и если ребёнок не получает удовольствия от школьных занятий, попытайтесь хотя бы во внешкольной деятельности утвердить у ребёнка чувство и мысль, что умственная деятельность — это радость. В высшей степени это относится к чтению. Ребёнок должен всё время знать: думать — это приятно, и этого хочется. Это самое важное.
Предлагая ту или иную деятельность, следите, что она была трудна в меру. Лёгкая деятельность не развивает, слишком трудная пугает и отвращает. Найти оптимальную степень трудности не так сложно — просто следите за ощущениями и достижениями ребёнка. Этому помогают и ныне издаваемые книжки для развития, где указывается возраст.
Хвалите ребёнка очень осторожно. Не хвалите неуверенного ребёнка в целом, вообще (“ты очень способный”), а хвалите за конкретное, реальное дело. Не хвалите постоянно, лучше это сделать, когда работа будет закончена. Хвалите за любые изменения к лучшему, не дожидаясь чрезвычайных успехов. Словом, сначала подумайте, прежде чем похвалить.
Наказывайте (ругайте) ещё осторожнее. Никогда не ругайте ребёнка до 10 лет за интеллектуальные неудачи — только за плохую самодисциплину: не убрал, не сел за уроки вовремя, не доделал задание и прочее, связанное с плохой организацией деятельности.
Никогда не встречайте ребёнка из школы вопросом об отметках. Не преувеличивайте их значение.
Беспрепятственно разрешайте ребёнку менять увлечения. Правда, доведя их до логического конца: закончил проектную работу, семестр проходил в один и тот же кружок, принял участие в готовящемся спектакле — можешь перейти к чему-нибудь новому.

Главный вывод: сохранить огонек познания

Статья Виктории Соломоновны Юркевич ярко демонстрирует, как познавательная потребность — врожденное стремление детей к знаниям — может быть как уничтожена, так и возрождена. Причины её угасания кроются в недостатке любви, непоследовательности родителей, ошибках школьной системы и неправильной мотивации, которая превращает радость учения в тяжкий долг.

Однако автор показывает, что этот “огонёк” можно не только сохранить, но и разжечь заново. Ключ кроется в поощрении активности, создании атмосферы искреннего интереса в семье, отказе от отметочной психологии в младших классах и использовании психологических манёвров, превращающих чтение и учёбу в увлекательную игру или акт любви.

Эта статья — мощный призыв к родителям и педагогам: цените и берегите естественное любопытство ребёнка. Ведь именно оно является фундаментом для развития способностей, формирования целостной личности и, в конечном итоге, для счастливой и осмысленной жизни. Помните: развитие познавательной потребности требует терпения, интуиции и главное — веры в радость познания.